Пойдет ли ЕАЭС к ЕС?

Фото: Акорда

Из огня – в полымя

Заседание Высшего Евразийского экономического совета прошло в Астане спустя ровно два года с того момента, как здесь же был подписан договор о Евразийском экономическом союзе. С той поры оптимизма касательно блестящих перспектив  нового интеграционного объединения изрядно поубавилось.

Инфляцию, бюджетный дефицит и внешний долг обсудили лидеры ЕАЭС

Об этом во вторник, 31 мая, сообщил председатель коллегии Евразийской эконо… →

Однако трудности, наличие которых признают все главы государств ЕАЭС, совершенно не означают, что сама целесообразность союза ставится под сомнение. С одной стороны, все прекрасно понимают, что дело не в союзе, а в объективных обстоятельствах, которые бы наступили вне зависимости от интеграции. Ведь за эти два года ландшафт внутри и вовне единого экономического пространства разительно изменился.

Россия, крупнейшее звено нашего экономического блока, из члена «большой восьмерки»  превратилась в страну, вступившую в жесткий клинч с наиболее развитыми странами планеты. Кроме того, экономическая динамика на просторах ЕАЭС поменяла свое направление. Россия и Белоруссия вошли в рецессию. Казахстан резко замедлил рост, а с этого года наш ВВП также пошел по отрицательной траектории. Экономика Киргизии в 2015 выросла на 3,5%, Армении – на 3%, тем не менее, темпы тоже далеко не впечатляющие. Кроме того, экономический вес обеих стран слишком мал, чтобы хоть как-то влиять на общую ситуацию в ЕАЭС.

Возможно, в том, что все это «свалилось» на ЕАЭС с самого начала его функционирования, есть и позитивная сторона. Если бы условия были «тепличными», интеграция двигалась бы еще более низким тепами, чем сейчас, и страны бы больше думали о том, нужно ли это им вообще или нет. Но суровая среда заставляет действовать. И неслучайно на встрече в Астане говорилось не о том, что темпы интеграции можно сбавить, а о том, что они чересчур вялые, и многие реальные барьеры в торговле не устранены.

Допуск к трубе

Путин – Назарбаеву: Мы не ждем «волшебных средств» от ЕАЭС

Во вторник, 31 мая, президенты Казахстана и России встретились в Астане →

На ограничения и изъятия во внутренней торговле сетовали президенты Белоруссии Александр Лукашенко и Киргизии Алмазбек Атамбаев. Белорусский лидер вновь говорил и о «выработке механизма функционирования ЕАЭС в условиях применения одним из государств-членов односторонних мер защиты рынка в отношении третьих стран». Проще говоря, введение Россией продовольственных и иных санкций в отношении ряда третьих стран без согласования с ЕАЭС подчеркнуло, что объединение еще далеко от того, чтобы стать реальным регулятором внешней торговли.

Тем не менее, процесс интеграции худо-бедно идет, и важным доказательством стало принятие в Астане документов по ключевым для ЕАЭС сферам — созданию общих рынков газа нефти и нефтепродуктов. Как пояснил председатель коллегии Евразийской экономической комиссии Тигран Саркисян, «в соответствии с концепцией формирования общих рынков нефти и нефтепродуктов энергетические компании получат не дискриминационный доступ к нефтяной инфраструктуре партнеров». При этом они смогут «закупать нефть и нефтепродукты без количественных ограничений и по рыночной цене без экспортной пошлины».

Для Казахстана критически важной является новость о доступе к трубопроводной инфраструктуре России. Собственно говоря, именно это – одна из наиболее веских причин, почему нам вообще был интересен ЕАЭС.

Таиланд заинтересован в соглашении о свободной торговле с ЕАЭС

Об этом стало известно в ходе встречи посла Республики Казахстан в Королевс… →

Общие рынки начнут работать не позднее 2025 – то есть теоретически они могут быть сформированы и раньше, но практически это маловероятно. Ведь для этого предстоит выработать не только механизмы доступа к трубам, но и запустить биржевую торговлю газом, нефтью и нефтепродуктами. Фактически речь пойдет о выравнивании цен на эти товары на пространстве ЕАЭС,  что существенно изменит условия, как для поставщиков, так и для потребителей. Учитывая, что экономики трех крупнейших стран ЕАЭС – России, Казахстана и Белоруссии – плотно завязаны на энергоресурсы и их переработку, ожидаются серьезные структурные перемены.

Транс-Евразийский союз

Другим важным итогом заседания в Астане стал курс на расширение внешних контактов. Нынешний год объявлен «годом углубления экономических отношений ЕАЭС с третьими странами и ключевыми интеграционными объединениями».

С одной стороны, для объединения с двухлетней историей скорость расширения несколько великовата: за это время число членов ЕАЭС расширилось с 3 до 5, заключено соглашение о зоне свободной торговле между ЕАЭС и Вьетнамом. Как сообщил в Астане президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, «прорабатываются вопросы сотрудничества с КНР, Индией, Израилем, Египтом, Ираном, Камбоджей и многими другими странами». По итогам заседания было подписано и соглашение об унификации торгового режима членов ЕАЭС с Сербией.

ЕАЭС: первый год комом

Евразийский экономический союз за первый год своей работы состоялся и даже … →

С другой стороны, это вполне логично, учитывая, что мода на интеграцию шагает по планете, и пример Транстихокеанского партнерства, а также проект Трансатлантического  партнерства не дают спать спокойно, заставляя двигаться в сторону Транс-Евразийского союза. Вплоть до того, чтобы говорить о взаимодействии не только с такими интеграционными объединениями, как ШОС или АСЕАН, но и ЕС. Учитывая отношения между Евросоюзом и Россией, как доминирующей экономикой ЕАЭС, такое партнерство выглядит довольно экзотично.

Тем не менее, есть все основания полагать, что в этом направлении будет вестись активная работа. Первая причина состоит в том, что именно таким обходным путем могут быть восстановлены экономические отношения Москвы с Брюсселем. Вторая же заключается в том, что для ЕАЭС процесс сближения с ЕС, равно как и с другими объединениями и странами, важен с точки зрения не только результата, но и самого процесса. Ведь для успеха даже чисто экономического блока, не имеющего политических целей, важно наличие некой сверхидеи, помимо банального наращивания ВВП. У ЕАЭС сейчас в этом плане наблюдается пробел. Поэтому  цель пространственного расширения, создания гиперобъединения на территории между Транстихокеанским и Трансатлантическим  партнерствами идеологический вакуум может заполнить. Хотя на вопрос об экономическом смысле это, конечно, не отвечает. Также как не снимает необходимости поиска нового экономического содержания в дальнейшем развитии ЕАЭС.